В начале сентября 1824 года Александр I совершил проезд по Симбирской губернии. Это была часть большого царского путешествия через Рязань, Пензу, Симбирск, Оренбург и далее в уральские губернии. Император ехал со свитой на перекладных. Почтовым станциям было приказано подавать под царский экипаж хороших почтовых лошадей, не боящихся огня, потому что царь любил ездить по ночам с факелами. Пришел приказ – строить пристань в Жигулевских горах, потому что царь «рассудил проехать через Жигули и Ставрополь на ночлег». По версии краеведов, на это было две причины. Главная — это устроить как можно быстрее смотр Ставропольскому калмыцкому войску. А еще — полюбоваться красотами Жигулей. В город крещеных калмыков царь прибыл 7 сентября. Для ночлега был выбран дом ставропольского помещика Мильковича.
Из дневника И.А.Второва: «Здесь был Император 8-го числа сентября. Стечение народа по берегу было чрезвычайное. С пристани до коляски шел он пешком и кланялся во все стороны, потом в коляске приехал в квартиру Г.Н.Струкова, стесненный народом, который беспрестанно кричал «ура»; через несколько минут он выходил на крыльцо и кланялся народу. Восклицали «ура!». Обедал Император уже при свечах с Дибичем, Вилье, Соломкой и хозяином. Город был иллюминирован прекрасно». В доме были поставлены два ординарца – один русский, а другой калмык. Их долго учили, как отвечать на вопросы государя. И вот, когда государь обратился с вопросом к русскому солдату, тогда тот отвечал, кто он и где служит. Затем государь обращается с вопросом к калмыку. Тот молчит. Государь говорит ему «Ну!». Калмык на это отвечает: «Ну! Ты наш царь, я твой калмык, что прикажешь, то и буду делать». Такой ответ государю понравился, и он наградил калмыка 25 рублями ассигнациями.
Профессор Смирнов так описывает этот визит: «Вечер и ночь 7 сентября Александр I провел в Ставрополе, где остановился в одном из лучших городских домов у вдовы уездного предводителя дворянства Екатерины Федотовны Милькович, которую наградил подарками, в частности перстнем с бриллиантом. Подарков были удостоены и четыре калмычки, жены и дочери калмыцких начальников, представленные императору в своей национальной одежде. В честь приезда царя был устроен банкет, оплаченный из городских средств. 8 сентября император принял ставропольских дворян и купцов, посетил городскую больницу. Можно представить, сколько разговоров было у местной элиты о пребывании самодержца. А о том, что какой-то дворянин или купец поручкался с императором, рассказывали в их семьях из поколения в поколение. В Ставрополе было представлено на смотр перекочевавшее ночью из своих улусов войско ставропольских калмыков, причем государь заходил в кибитки, пробовал их пищу и пил кумыс. Смотр прошел успешно, и войсковой атаман калмыков майор Барышевский был произведен в подполковники и кавалеры ордена Св. Анны 2-й степени. Майоры Лузанов и Батырев получили орден Св. Владимира 4-й степени. Калмыцкому войску государь пожаловал 2000 руб. Основным же последствием смотра и главной наградой для местных крещеных калмыков стало само продолжение существования их войска, созданного вместе с их столицей — крепостью Ставрополь еще в 1737-1738 гг., когда Оренбургской комиссией управлял Василий Татищев. Разговоры о ликвидации этого войска начались в царствование Александра I, когда в 1801 г. землемер Ильинский сделал представление генерал-прокурору о переводе крещеных калмыков на другие более отдаленные земли в Оренбургской губернии, чтобы территории их улусов под Ставрополем и Самарой заселить государственными крестьянами».
Во время этой поездки государь прошел по Волге на гардкоуте от Ставрополя до Самары. «Окончательное решение о плавании вниз по Волге было принято после удачной Жигулевской переправы в Ставрополь в тихий и ясный вечер 7 сентября, хотя накануне бушевала непогода. Кроме перемены погоды, императора убедило обещание командира гардкоута добраться за 6-7 часов до Самары водным путем, который будет к тому же удобен, спокоен и приятен благодаря красивым видам, в то время как поездка сушей пойдет по тяжелой горной дороге и потребует двух утомительных переправ обратно в Жигули, а затем в Самару», — замечает профессор Смирнов.
После службы в городском соборе Ставрополя император в сопровождении генерал-лейтенанта Дибича и лейб-медика Виллие поднялся на борт гардкоута. А придворные отправилась из Ставрополя в Самару по суше. Причем отплыв от пристани за версту, Александр I некоторое время наблюдал за переправой своей свиты на другой берег.
Команды специальных гребных катеров-гандкоутов, вели борьбу с разбойниками, которых имелось еще много на волжских берегах. В царствование Александра I было издано положение комитета министров «О мерах к прекращению разбоев по нижней части реки Волги». Поэтому царь очень интересовался положением дел в гаркоутных командах.
По словам Юрия Смирнова, день волжского путешествия выдался теплым и солнечным. Александру отвели место, где он мог сесть и заняться чтением бумаг под зонтом. Отметим, что документы из Петербурга доставлялись, а от императора в столицу отправлялись регулярно и бесперебойно через фельдъегерей на протяжении всей поездки. По словам Юрия Смирнова, на гардкоутах не было кают, поэтому на палубе поставили столик и стул. Сначала шли на веслах, а затем поставили парус.
Путешествие императору очень понравилось. Говорят, он очень много разговаривал с экипажем. Например, спрашивал матросов, а правда ли в Волге бывают такие белуги, которые могут человека проглотить, мне, говорит, ваш губернатор рассказывал. Речники поняли, что это байка, но чтобы не подводить губернатора, ответили дипломатично: «У нас строго, если вылавливается большая рыба и там находят останки человека, то рыбу разрубают, выбрасывают в Волгу, мы такую рыбу не едим».
Как пишут в исторической литературе в обещанные императору 6-7 часов поездка не уложилась, а заняла все 8 или 9. Правда, по словам знатоков, и такое время само по себе было хорошим результатом для поездки водою на расстояние в 90-100 верст. Александр I остался весьма доволен, напоследок заметив: «Что как жителю гор необходимо нужно иногда переходить в долины, чтобы переменить воздух, так и жителю коляски, чтобы успокоится — не худо ехать по воде». Другие его слова, «что он никогда не чувствовал себя здоровее» после такой водной прогулки, подтвердил доктор Виллие.
Командир гандкоута Трубников получил монаршую благодарность и бриллиантовый перстень, а членам его команды было пожаловано: унтер-офицеру — 20 рублей, бомбардиру — 15 рублей, матросам по 10 рублей на человека. По словам краеведов именно после этого путешествия жалованье речников приравняли к жалованью моряков.
Дата :2020-09-07 [ Назад ] [ наверх ]
